Кто и зачем ищет клады? Как это было раньше

Человеку присуще искать. Кто-то стремится найти ключи к тайнам мироздания, кто-то — грибную полянку. И теми, и другими движет азарт поиска, радость предвкушения удачи и богатой находки; особую остроту всему этому придает тревожное ожидание — «найду ли»…

Умение находить сокрытое порождено жизненной необходимостью: жители пустынь и степей искали близкую подземную воду, чтобы там копать колодец, ибо не будет воды — не будет и жизни; искали съедобные плоды и корни и, найдя, сохраняли их; мореплаватели и землепроходцы искали, называли и запоминали указующие путь созвездия… В практике поиска человечество в целом, как и каждый человек в отдельности, вырабатывает и совершенствует умение наблюдать, анализировать, систематизировать, сохранять и передавать информацию.

Среди искомых объектов особое место занимают сокровища, будь то клады, драгоценный груз затонувших кораблей или предметы роскоши в местах богатых древних поселений и гробниц. Поиск сокровищ, как правило, окружен ореолом тайны. И это одаряет человека чувством избранности, посвященности. И еще поиск сокровищ обогащает психологические способности человека: далеко не просто ставить себя на место другого и думать так, как думал тот, кто прятал, кто вел корабль или строил гробницу.

Поиск драгоценных металлов и камней, также как и поиск тайных знаний, требовал от человека общения с потусторонними силами, что нашло отражение в фольклоре, а позднее и в литературе. Потребность создавать клады более глубокая, чем просто реакция на исторические или экономические события, это реализация психологической потребности к установлению глубинных контактов с местом обитания. Обретение тайного знания, позволяющего получить сокровища, часто было невозможным без общения с потусторонними силами, а значит, человеку надо было изучить их повадки, а также разработать систему защиты, найти обереги.

Охранять клады могли специальные существа, которые у каждого народа имели свое имя. У русских это кладенец, копша, кладовые бесы. У белорусов — кладник, скарбник — у украинцев и поляков. Клады могут стеречь черти, карлики, змей, дух мертвеца, животные, иногда реальные — например, змеи, ящерицы, но чаще всего сказочные, этакие химеры, вроде лошади с рогами, собаки с глазами как мельничные колеса, лошади или олени с металлическими копытами (вспомните сказки Андерсена или Павла Бажова).

Для того чтобы забрать клад, согласно поверьям, необходимо соблюсти определенные требования: сказать заклинание, выдержать пост, принести жертву.

Забирая клад, необходимо быть предельно осторожным, так как клад или какая-то его часть, чаще всего верхняя или, наоборот, нижняя — могут быть закляты. В этом случае взявший клад рискует навлечь на себя или на своих близких беду. Но и такой клад забрать все-таки можно. Во-первых, если вам посчастливилось заклятие подслушать, то его можно изменить на более легкое. А во-вторых, забирая клад, не лишним бывает состорожничать и скинуть, не прикасаясь, верхнюю часть клада, а нижнюю — оставить в неприкосновенности. Известно ведь, что многих охотников за кладами сгубила именно жадность.

Существуют, согласно поверьям, определенные дни, когда закопанные клады открываются. Обычно это праздники, истоки которых лежат еще в язычестве: ночь на Ивана Купала, Вербное воскресенье, ночь перед Рождеством. А некоторые, так называемые блуждающие клады, можно вызвать, совершив некое обрядовое действо, которое, понятно, знающие люди предпочитали хранить в тайне.

В каждой местности издавна складывались свои традиции кладоискательства и свои легенды о кладах. Золото, а именно золото является самым желанным кладом, издревне ассоциируется у людей с огнем и светом, а связь кладов с нечистой силой — с ночью, тьмой и тайной. Отсюда и признаки клада — тайное свечение, блуждающие в ночи огоньки, отблески. Более удивительны предметные воплощения клада — в старика (мудрость), красавицу, белую птичку, и даже в клубок.

Нередко клады связывают с какими-то свойствами растений. Такие поверья, как правило, тоже имеют истоки в мифологии. Например, в средневековом Уэльсе считали признаком клада ясень с проросшей на нем веткой омелы. Вспомним, что в германо-скандинавской мифологии мировое древо Иггдрасиль — не что иное, как гигантский ясень. Омела тоже имеет многочисленную символическую нагрузку — это и древо жизни, и талисман, в том числе способствующий зачатию, и символ мира, и орудие убийства (веткой омелы Локи убил Бальдра, бога весны и света).

Согласно поверью, царившему среди болгар, если место, где зарыт клад, посыпать пеплом бадняка — особым образом срубленного ствола молодого дуба, то на пепле проявятся знаки (следы), по которым станет ясно, какую жертву нужно принести, чтобы забрать клад. Обычай этот также имеет древние мифологические корни. Так, по мнению известного мифолога В. Н. Топорова, бадняк — не что иное как змей у корней мирового древа. Сжигали бадняк обычно накануне Рождества.

Универсальным средством для поиска и овладения кладом считается цветок папоротника и плакун-трава. Папоротник показывает то место, где зарыт клад, а плакун-трава прогоняет стерегущую его нечистую силу. Также весьма ценилась разрыв-трава — она могла разрезать и ломать на мелкие клочки железо, сталь, золото, серебро, медь. Разрушить оковы разбойничьих кладов было под силу только разрыв-траве.

Приписываемые травам магические действия часто основывались на их реальных свойствах. Так, заклятие, которое требовалось произнести, чтобы войти в пещеру Али-Бабы, звучало как «Сезам, откройся». Сезам — второе название кунжута, спелые стручки которого открываются с громким щелчком, как у замка. А охранное действие траве, именуемой Петров крест, приписывалось из-за того, что ее переплетенные корни внешним видом схожи с наперстными крестиками.

Продолжение следует…